Город этот расположился на равнинной местности в живописном междуречье притоков Немана — Жижмы, Лидеи (или Лидейки) и Дитвы. Здесь уже в средневековье скрестились важные пути-дороги. Они соединяли Лиду с Новогрудком, Вильно, Гродно, Слонимом и Минском. Сегодня это второй по величине город Гродненщины — живет в нем более 100 тысяч человек.

Как ни соблазнительно связать название города с некоей романтической женщиной Лидой, скрытой от нас плотной завесой времени, приходится считаться с тем, что имя Лидия (Лида), древнегреческого происхождения, прижилось у нас только в ХІХ веке, когда город давно уже стоял. Означает это имя «рожденная в Лидии» (ныне это территория Турции). Точки над «i» ставит топонимический словарь. Название нынешнего районного центра Гродненщины пошло от литовского слова «лидимас», по-белорусски — ляда, по-русски — вырубка, освобожденное от леса место.

Хотя в Гамбургской летописи утверждается, что Лида возникла в 1180 году, историки, сопоставив документы, пришли к выводу, что «годом рождения» Лиды следует считать 1380 год. Археологи, за которыми последнее слово, утверждают, что «древнюю Лиду надо еще отыскать». Как бы то ни было, вот уже на протяжении шести с лишним веков жизнь города связана с его главной исторической достопримечательностью — замком.

Замок и его время

Лидский замок возник в те тревожные времена, когда натиск крестоносцев на белорусские и литовские земли достиг наибольшей силы. Обосновавшись в Прибалтике в начале ХІІІ века, Ливонский и Тевтонский ордены образовали в 1237 году конфедерацию, провозгласившую своей целью христианизацию последнего острова язычества в Европе, заселенного балтскими племенами. На протяжении почти двухсот лет исторические хроники изобилуют датами походов как с запада на восток, так и в ответ — с востока на запад. В каменном щите цитаделей — Вильно, Троки, Медники, Крево, Гродно, Новогрудок, — которым отгородилось Великое княжество Литовское от рыцарского воинства, Лидский замок занял свое почетное место.

Этот форпост принеманских земель был заложен в 1323 году великим князем Гедимином и строился около 5-7 лет. За это время было создано могучее сооружение, удобное для надежной обороны. Удачно использовав рельеф местности, строители выбрали болотистую низину. Там, где речка Каменка впадала в Лидею (сегодня Лидея превратилась в ручеек, а Каменка и вовсе пересохла), и был возведен замок на искусственной возвышенности, насыпанной из песка и гравия.

Дивясь художественному совершенству, практической целесообразности, редкостному долголетию сооружений минувших эпох, мы зачастую весьма смутно представляем себе технические условия создания этих памятников. А между тем, говоря современным языком, простой арифметический подсчет объема выполненных строительных работ способен зазвучать настоящим апофеозом поистине титаническому труду наших пращуров.

Двадцать три тысячи кубометров валунов и около полутора миллионов кирпичей легло в Лидскую крепость! К этому следует добавить, что Лидский замок был в полном смысле каменным — ведь камнем были замощены откосы замкового холма и внутренний двор. Сегодня даже трудно себе вообразить, что являла собой замковая повинность, которая страшным бременем ложилась на плечи оторванных от дома, семьи, хозяйства ремесленника и крестьянина-хлебопашца. Несомненно, замок строили прежде всего сами горожане, а также крестьяне из ближних и дальних деревень.

В плане он напоминает собой трапецию, большее основание которой обращено на север, откуда вероятнее всего было ожидать врага. Широкий и глубокий ров, соединивший речки, отделил замок от города и замкнул вокруг него водное кольцо.

Стены толщиной внизу 2, а наверху — 1,5 м поднимались на высоту 12 м. Они были сложены из больших камней-валунов. Углы башен, парапет боевой галереи, архитектурные детали, а также декоративные пояса на стенах были выложены из красного кирпича, что придавало постройке особую выразительность и живописность.

Два входа прорезали толщу восточной стены недалеко от северо-восточной башни. Малые ворота использовались постоянно. Большие открывались, по-видимому, для торжественных встреч князя и его гостей. Был в замке и еще один, запасной выход — на южной стене. Это было наиболее спокойное место, защищенное самой природой, и, судя по всему, к этому выходу гарнизон замка прибегал лишь в критические моменты обороны.

Две башни располагались по диагонали в северно-восточном и юго-западном углах замках. Предполагают, что в юго-западной башне со времени ее постройки и до 1533 года находилась православная замковая церковь, перенесенная затем в город. Что же касается северо-восточной башни, ныне восстановленной, то она появилась позднее возведения стен — в конце ХІV — начале ХV столетия, уже при внуке Гедимина — великом князе Витовте, перестраивавшем замок накануне Грюнвальдской битвы, в которой принимала участие и Лидская хоругвь.

Истории истлевшие страницы

За века своего существования замок неоднократно испытал на себе удары чужеземцев. Во время княжеских усобиц после смерти Ольгерда сюда впервые в 1384 году приходят крестоносцы и после долгой осады захватывают замок. История повторилась в 1392 году. Отряды рыцарей во главе с командорами Яном Румпенгеймом, Конрадом Лихтенштейнским и их тогдашним союзником князем Витовтом переправились через Неман и по скованным морозами болотам подошли к лидским стенам. Вместе с ними испробовать разбойничьего счастья захотелось и английским рыцарям, которых привел сюда принц Генрих, ставший впоследствии королем Англии Генрихом ІV.

Тут следует особо отметить, что вместе с пришлыми рыцарями замок, построенный еще дедом Гедимином, грабил его внук — будущая гордость отечественной истории Витовт, добивавшийся титула великого князя в борьбе со своим двоюродным братом Ягайлой. Их безжалостная, изматывающая 10-летняя борьба началась в Крево в 1382 году, а завершилось здесь, на Лидчине, в имении Остров, где между соперниками 4 августа 1392 года было заключено соглашение, прекратившее междоусобную войну. По Островскому соглашению — под таким названием вошло оно в историю, Витовт стал вассалом короля польского и великого князя литовского Владислава-Ягайло и пожизненным правителем Великого княжества Литовского, но пока без титула великого князя — его Витовт получит позже, в 1413 году.

Документ подписали двоюродные братья, одногодки, друзья детства и молодости. Они же непримиримые враги, клятвопреступники и кровники по мести. Все началось с того, что в 1382 году в Крево по распоряжению Ягайло был задушен отец Витовта князь Кейстут, возможно, утоплена в Буге его мать Бирута, колесован дядя матери Видимунт и внук Бутрим. По приказу Витовта в сентябре 1390 года был подвешен за ноги на дереве и расстрелян из луков родной брат Ягайлы Коригайло, а в 1391 году отравлен младший из Ольгердовичей Минигайло-Вигунд.

Оба, Витовт и Ягайло, чтобы сокрушить друг друга, обращались за помощью к крестоносцам, уступали рыцарям Жмудь как разменную карту. Оба предавали, нарушали клятвы, не раз меняли веру по политическим обстоятельствам. Оба громили замки, города, селения своей родины. На совести Ягайло десятидневная осада Брестского замка и пятидесятидневная осада Гродненского замка. На совести Витовта — позор Лидского замка в январе 1392 года. Кроме того, Витовт потерял двух сыновей-заложников, отравленных рыцарями в Королевце (ныне Калининград), а его брат Сигизмунд оказался в тюрьме.

Глядя на эту гору трупов и бездонную пропасть ненависти, разделявших двух честолюбивых братьев, мыслимо ли поверить, что какое бы то ни было соглашение между ними вообще возможно. Да они и сами в это не верили! Вот почему вместе с ними мировую подписывали и их жены Ядвига и Анна — как гаранты примирения. Законный властитель Ягайло уступил власть в Великом княжестве Литовском более достойному и более талантливому родственнику, что в конце концов привело к разгрому общего врага — Тевтонского ордена — на поле под Грюнвальдом в 1410 году. Но это, как и многое другое, еще впереди, а пока...

С 1396 года Лидская волость была отдана прямому потомку легендарного Чингисхана — Тохтамышу, который возглавил Золотую Орду в 1380 году и, пытаясь восстановить ее могущество после Куликовской битвы, два года спустя ворвался в Северо-Восточную Русь, спалил Москву, заставил ее платить дань. Совершил поход на Азербайджан и другие страны, но после бунта против могущественного Тамерлана, из рук которого Тохтамыш и получил золотоордынский трон, и поражения на реке Терек опальный хан бежал в Белорусско-Литовскую державу. Он прожил в Лиде два с половиной года в отдельном доме, который стоял рядом с замком.

Витовт надеялся вернуть хану трон и готовился к грандиозному походу на Золотую Орду, в которой владычествовал новый ставленник Тамерлана — Темир-Кутлуг со своими родичами. Витовт собрал войско в 100 тысяч человек, в котором были и высшая знать государства, и польские аристократы, и господари Молдавии и Валахии, и тевтонцы, и, наконец, татары под командованием Тохтамыша. Сам папа Римский благословил это разноплеменное воинство на крестовый поход против басурман. Однако в битве на реке Ворскле под Полтавой в августе 1399 года дружины Витовта и его планы были развеяны в прах войсками соперников. Витовт и Тохтамыш едва спаслись бегством от торжествующих победителей.

Судьба закинула Тохтамыша в Сибирь, и после еще одной неудачной попытки самостоятельно захватить золотоордынский престол он был убит в 1406 году. Сын Тохтамыша Джеляль-ад-Дин принимал затем участие в Грюнвальдской битве, командуя пятитысячным татарским войском.

С 1434 по 1443 год замок дал приют еще одному хану-изгнаннику — Давлет Хаджи-Гирею. Правда, его судьба оказалась счастливее, чем у Тохтамыша: с помощью Великого княжества Литовского он стал-таки ханом перекопских татар.

После долгого затишья в 1506 году к стенам замка подошли крымские татары. В бою под Лидой тогда был убит хан Шайбак. Но основные свои силы татары двинули к Клецку, где потерпели сокрушительное поражение от Михаила Глинского — потомка грозного Мамая. Так завершилась, если можно выразиться подобным образом, «татарская глава» в истории Лидского замка.

С ХVІ века в замке заседал поветовый суд и проводились поветовые сеймики. Страшные разрушения принесли каменной цитадели и городу войны середины ХVІІ — начала ХVІІІ столетия, в результате которых замок был сильно разрушен, хотя к тому времени стратегического значения он уже не имел, ибо был не в состоянии противостоять новой военной технике.

Наступит ли светлое завтра?

Превращенный в руины («Настоящая архитектура прекрасна даже в развалинах», — говаривал титан современного зодчества Ле Корбюзье), замок стал источником вдохновения для многих живописцев и графиков, переносивших его на свои акварельные рисунки и графические листы. Иосиф Пешка, Викентий Дмоховский, Василий Грязнов, Наполеон Орда, Язеп Дроздович и другие художники, а затем и фотографы благоговейно замирали у этих седых стен со своими мольбертами и штативами. Благодаря им сохранились неоценимые визуальные материалы, которые позволяют специалистам возрождать замок сегодня.

Реставрационный проект был подготовлен накануне празднования 600-летнего юбилея города. В память этой знаменательной даты и площадь перед замком была названа площадью 600-летия Лиды. Минуло уже более 20 лет — сменилось поколение, с тех пор как в замке начались восстановительные работы.

Сейчас в северной башне уже собраны материалы раскопок. На очереди благоустройство внутреннего двора, который планируется использовать для проведения массовых культурных мероприятий. После сноса облепивших каменного исполина деревянных построек замок будет «раскрыт» для города. Около него появятся корчма и мастерские старых промыслов — своеобразный «город мастеров».

Уже к будущему летнему сезону, как обещают городские власти, вся эта сказка станет былью. Что ж, поживем — увидим. Глядишь, и 625-летний юбилей города подоспеет.

Древняя Лида складывалась из замка, княжеского двора, собственно города и Заречья. Заречье располагалось на юге, было невелико — несколько десятков хат. Княжеский двор (в ХVІІІ столетии его часто называли замковый фольварк) размещался над речкой Каменкой, на северо-запад от замка. При нем были мельницы, винокурня и различные хозяйственные службы. Город (или «место») лежал на север от замка. Тут еще в 1387 году был заложен первый в Лиде костел.

[pagenext]

Ягайло и Скорина

Поначалу Крестовоздвиженский костел был деревянным и располагался ближе к замку. Позже его перенесли на то место, где стоит он и сегодня. Костел был построен на пожертвования Ягайло. После женитьбы на польской королеве Ядвиге и провозглашения Ягайло польским королем Владиславом ІІ молодая чета отправилась из Кракова в Вильно, а по пути сделала остановку в Лиде.

Здесь Ягайло подписал исторический декрет об упразднении язычества и введении католичества в Великом княжестве Литовском. Предполагают, что, согласно этому декрету, первое крещение язычников произошло в деревне Дубровня в 6 км от Лиды. Тут же, в Лиде, Ягайло подписал и акт на пожертвование средств для строительства здешнего приходского костела.

Ныне действующий храм был построен в 1765-70 годах по проекту знаменитого виленского архитектора Иоганна Кристофа Глаубица, творца стиля «виленского барокко». Костел был окружен оградой с барочной брамой, к сожалению, не достоявшей до наших дней. Не сохранились и две башни на фасаде, которые придавали постройке вертикальную струистость, столь характерную для построек Глаубица. Ему же приписывается и оформление интерьера, который сегодня украшают фресковая живопись сводов, стен, а также выполненные из искусственного мрамора алтари, кованый амвон, скульптура и орнаментальная лепка в стиле рококо. Костел сберегает в своих стенах образ Богоматери с ребенком, привезенный якобы первыми миссионерами-францисканцами еще в ХІV веке.

Рядом с костелом в 1993 году был установлен памятник Франциску Скорине работы скульптора Валерьяна Янушкевича. Этот памятник появился в Лиде вслед за тем, как несколькими месяцами ранее, 20 октября 1992 года в Италии в здании Падуанского университета по проекту того же скульптора была открыта мемориальная доска, посвященная Скорине. В присутствии ученых этого университета он выдержал в 1512 году в экзамен на звание доктора медицины.

Прямого отношения к Лиде Франциск Скорина не имеет. Во всяком случае, исторических свидетельств на этот счет не сохранилось. Однако не забудем, что виленский период в жизни белорусского первопечатника, хотя и перемежался выездами за границу, длился почти 15 лет — с 1520 (или 1521) года до середины 1530-х годов. Лида входила тогда в состав Виленского воеводства и, располагаясь всего в 100 км от столицы государства, могла попасть в поле зрения Скорины. Правда, все это не более чем догадки...

Жители города приняли активное участие в сборе средств на памятник самому выдающемуся сыну земли белорусской. Этим скульптурным монументом лидчане пополнили историческую память своего города. Среди ее реликвий и памятник архитектуры ХІХ столетия — костел пиаров, который ныне является православным кафедральным собором Архистратига Михаила. Располагается это здание на главной улице города — Советской, некогда Виленской, рядом с бывшей Рыночной площадью.

Все дороги ведут на рынок

В ХV-ХVІ веках центром городской жизни становится рынок, который располагался в 700 м от замка. На этой площади и прилегающих к ней улицах, которые сохранили древнюю трассировку, проводились раскопки. Подтвердилось, что город возник в позднее средневековье. Самые ранние находки археологи датируют ХІV веком. Специалисты считают, что на месте нынешней Лиды, возможно, существовало небольшое поселение еще до того, как тут начали строить замок. Однако найти следы древней Лиды сегодня крайне трудно.

В 1590 году король польский и великий князь литовский Сигизмунд ІІІ Ваза дарует Лиде самоуправление — магдебургское право и герб. Последний представлял собой изображение льва и двух ключей. По королевскому привилею город получил право на проведение двух ярмарок в году — на Новый год и Троицу, а также на еженедельные торги. Привилеи давали Лиде еще четыре монарха: Владислав ІV, Михаил Вишневецкий, Август ІІ и Август ІІІ.

Благодаря этому благосостояние города росло. Хотя войны середины ХVІІ — начала ХVІІІ столетия доставили ему немало бед. Огромные разрушения принесла с собой и война 1812 года, а также крупные пожары, которые были подлинным бедствием для Лиды. Во время одного из таких пожаров в ХІХ веке сгорела и ратуша, которая стояла на рынке. Погибла историческая застройка площади и прилегающих к ней улиц. До наших дней вблизи бывшей Рыночной площади сохранился только один памятник архитектуры и истории — монастырь пиаров с Иосифовским костелом.

Пиары в Лиде

Пиары (от лат. patres scholarum piarum — отцы набожных школ) — это католический монашеский орден, основанный в 1599 году испанским священником Иосифом (Хосе) Каласанца и утвержденный папой Римским Григорием ХV. Своей целью орден избрал не политическую или миссионерскую деятельность, а воспитание и обучение юношества через широкую сеть коллегиумов, или школ.

В 1641 году король польский Владислав ІV пригласил пиаров в Речь Посполитую, чтобы лишить иезуитов монополии в области образования. Спустя почти столетие, в 1736 году, были созданы две провинции ордена — Коронная и Литовская. Обучение в пиарских школах было бесплатным. Среди преподаваемых предметов — грамматика, арифметика, латынь, поэзия, риторика, философия. Менее строгая дисциплина в пиарских учебных заведениях делала их более привлекательными по сравнению с иезуитскими коллегиумами. Поэтому иезуиты противились распространению пиарских школ, видя в них серьезных конкурентов, и добились закрытия ряда пиарских коллегиумов.

В Лидском повете пиары появились в первой трети ХVІІІ столетия. Сначала они обосновались в местечке Вороново, а с 1756 года под давлением иезуитов вынуждены были перебраться в Лиду, куда их пригласил подскарбий литовский, лидский староста Игнатий Сципион де Кампо.

Сразу же по приезде пиары открывают здесь свой коллегиум, в котором в разное время обучалось от 50 до 90 человек в год. При коллегиуме были два интерната для детей обедневшей шляхты. Кроме коллегиума были построены также здания для ксендзов, кухня, пекарня и деревянный костел, освященный во имя основателя ордена Иосифа Каласанца.

Впоследствии деревянный костел заменили каменным. Его строительство было начато в 1794 году. Как раз в это время в Лиде проездом из Гродно оказался будущий российский император Павел І со своими сыновьями Александром и Константином. Он находился в инспекционной поездке по только что присоединенным в результате второго раздела Речи Посполитой Литовским провинциям, как тогда эти земли именовали. Тут же в коллегиуме цесаревич и заночевал. Спросив у ректора коллегиума, сколько надо средств, чтобы закончить строительство костела, и услышав в ответ, что потребуется 5 тысяч рублей, он тут же выписал нужную сумму. Правда, пиары позже утверждали, что денег этих так и не получили.

Строительство костела растянулось более чем на 30 лет и было завершено только в 1825 году в стиле позднего классицизма. Каменный храм-ротонда накрыт полусферическим куполом, увенчанным восьмигранным фонарем. В декоре его фасадов, как и в интерьере, использован дорический ордер, что придает постройке очень респектабельный облик.

Рядом с костелом размещены кирпичный одноэтажный корпус монастыря и одноярусная звонница. В начале ХІХ века пиарские учебные заведения получили статус уездных училищ. Вскоре после «листопадовского» восстания 1830-31 гг. пиарское училище в Лиде было преобразовано в светское пятиклассное дворянское училище.

Ко всем бедам пиаров добавилось и то, что во время пожара 1842 года костел сгорел, а монастырь, как и всю Литовскую провинцию пиаров, власти ликвидировали. Костел был восстановлен только через 20 лет и передан православной церкви. В 1919 году его вновь возвратили католикам, а в 60-х годах здесь разместился планетарий. Наконец, в 1996 году храм стал православным кафедральным собором во имя Архистратига Михаила.

Белорусский герой Чили

Прежде на его фасаде находилась мемориальная доска в память выпускника школы пиаров Людвика Нарбута, уроженца Лидчины, активного участника восстания 1863 года. Он был назначен военным начальником Лидского повета, одним из первых организовал партизанский отряд, в котором сражались с царским самодержавием будущий основоположник новой белорусской литературы Франтишек Богушевич и знаменитый художник Михал Эльвиро Андриолли — итальянец белорусского происхождения, который после разгрома восстания написал известную картину «Смерть Людвика Нарбута у Дубичей». Она экспонируется сейчас в Национальном музее Польши в Варшаве.

У пиаров обучался и человек легендарной биографии, замечательный ученый, друг Адама Мицкевича Игнат Домейко, молодость которого прошла на Лидчине. Родился он в 1802 году неподалеку от Мира, в имении Медвядка. Когда ему исполнилось 7 лет, умер его отец Ипполит, и мальчика забрал к себе на воспитание дядя Игнат, которому принадлежали имения на Дятловщине и под Лидой. Тут и подрастал будущий корифей науки и, достигнув 10-летнего возраста, поступил в Щучинскую школу пиаров, а после ее окончания — в Виленский университет. В университете Игнат знакомится с Адам Мицкевичем, и их сердечная дружба продолжается долгие годы, вплоть до смерти великого поэта.

После окончания университета Игнат Домейко пишет научную работу по математике и с дипломом магистра философии приезжает на Лидчину, в имение Заполье, которое было передано ему дядей в управление. Однако вскоре следует арест за участие Домейко в тайных обществах виленских студентов. После разбирательства ему было предписано безвыездно жить на территории Лидского повета под надзором полиции. Новоиспеченный магистр занимается сельским хозяйством, организует школы для крестьянских детей, посещает сеймики и даже переводит Коран для новогрудских татар. Но как только грянуло восстание 1830 года, он не задумываясь примкнул к повстанцам и после поражения восстания оказался за границей — сначала в Дрездене, затем в Париже, откуда уехал в далекую латиноамериканскую страну Чили.

За полвека пребывания в Чили Домейко написал более 130 научных трудов, открыл немало залежей серебра и меди, реформировал местную систему образования. Его авторитет в этой стране был непререкаем. «Дон Игнацио», как любовно именовали его чилийцы, неоднократно избирался на пост ректора национального университета в Сантьяго. Его называли апостолом науки в Чили.

Незадолго до смерти, уже глубоким стариком, Игнат Домейко посетил родные места. Недалеко от Лиды, в Жибуртовщине, жила его дочь Анита, после замужества переехавшая из Чили на родину отца. Возможно, он и сам остался бы здесь, но неотложные дела заставили его возвратиться в Сантьяго, где в 1889 году он скончался.

День его похорон стал днем национального траура. Правительство Чили объявило его национальным героем республики, на его могиле был воздвигнут беломраморный памятник. Чилийский университет в Сантьяго и Политехнический университет в Ла-Серено, где Домейко начинал свою научную деятельность, имеют залы и отделы, носящие имя нашего земляка. Его дом в столице Чили считается историческим памятником материальной и духовной культуры чилийского народа. В честь Игната Домейко выбита медаль, названы два поселка, горная цепь на севере страны «Кордильера Домейко», цветок фиалки «виола домейкиана», минерал «домейкит», селитра «амонитес домейканус», окаменевший моллюск «наутилус домейкус»...

Лишенный возможности жить и работать среди соотечественников, он трудился на благо всего человечества. Один из многих славных сынов Беларуси, что были разбросаны самодержавием по глухим медвежьим углам Российской империи после восстаний 1830 и 1863 годов. Сколько их бесследно пропало в тюрьмах и ссылках, на каторге и в эмиграции! Прошли годы, десятилетия, прежде чем их Отчизна очнулась от летаргического сна беспамятства и начала вспоминать этих детей века ХІХ поименно.

На месте родной усадьбы Домейко, ныне это деревня Медвядка Кореличского района Гродненщины, установлен мемориальный знак. В Медвядковской средней школе, а также в Крупово и Дятлово созданы небольшие музейные экспозиции, повествующие о Домейко. Будем надеяться, что в скором времени память о нем будет достойно увековечена и в Лиде. Ведь с этим городом и его окрестностями были связаны годы молодости великого ученого и пламенного патриота родной земли.

(По материалам газеты "Путешественник")
Анатолий ВАРАВВА

(c) http://belvirtclub.narod.ru/