Виктор Малец из-под Лиды всю жизнь работал в сельском хозяйстве. На пенсии не смог лежать на диване. Взял в аренду поле и завел коров.

Виктор Малец из-под Лиды всю жизнь работал в сельском хозяйстве. На пенсии не смог лежать на диване. Взял в аренду поле и завел коров. Как сделать надои в разы больше, чем колхозные и почему нужно знать телок по именам, — в репортаже Свободы.

Баранов — на мясо, шерсть — в огонь

Ему 61 год. Происходит из Лидского района. Сорок лет отдал колхозам как агроном, позднее как председатель, а потом как чиновник в райисполкоме. В 55 лет вышел на пенсию по состоянию здоровья.

Сидеть так просто не хотелось. Приобрел коров для себя. Имел молоко, масло, творог, сыр.

Однако этого было мало. Теперь у Виктора 123 гектара земли в деревне Брынденята, что за 10 минут от Лиды. Ферме уже три года.

Первое поле — с баранами. Две сотни голов. Они идут на мясо. Шерсть хотели сдавать, но сжигают. Ее принимает только завод в Орше, а платит «копейки» — возить невыгодно.

{img1}

Спрос на баранину тоже небольшой. Раньше брали охотнее.

Пастухи и доярка имеют «по пятьсот»

Сейчас мало кто занимается животными, объясняет фермер. Это труднее, чем садоводство. Но ему с растениями неинтересно. Правда, картофель он сажает, сеет зерно и травы, чтобы был корм скоту.

На ферме работают трое: два пастухи и доярка. Свои «по пятьсот» они имеют, плюс питание на работе. Семья Виктора почти не помогает в хозяйстве: жена еще не на пенсии, сыновья занимаются другими делами.

Помощник рядом с дедом — шестилетний Максимка. Мальчик повсюду ходит хвостиком, скота не боится, может подоить корову.

{img2}

Виктор говорит, что проблем почти не имеет. Единственная — рабочие руки. Как только дашь зарплату, все пьют.

«Народ разучивается работать. Не так, как когда-то мы в детстве», — сожалеет мужчина.

Когда он был ребенком, родители держали и коров, и лошадей. Отец был трактористом.

«Закредитован я по полной программе»

Теперь и у Виктора два своих трактора — белорусского производства. Чтобы купить первый, брал кредит на 360 миллионов (неденоминированых) рублей под 5% на 7 лет. Говорит, это единственное, что помогло ему начать свое дело. Из хорошего — первые три года не надо платить налоги. Больше льгот для фермеров у государства не предусмотрено.

{img3}

«Здесь земли были запущены. Кусты повыдергивал, поле перепахал, засеял другими травами», — рассказывает о начале работ собеседник.

Он планирует делать сертификат о экологической продукции. Удобрений на поле нет. Животным не дают комбикорма.

Сколько уже вложил в хозяйство, Виктор разводит руками: не считал.

«Закредитован я по полной программе. Без кредитов никак не выкрутишься. Вот еще возьму кредит под 15%, чтобы закрыть вопросы на зиму. Не так легко, когда начинаешь. Кредит взять — а чем его гасить? Все вкладываешь в развитие. Нужно одно поле готовить, второе. Покупать траву нужно, зерно. Я даже сыновьям не помогаю, дом никому не строю», — рассказывает фермер.

По его подсчетам, ежемесячно на развитие хозяйства идет по 5—6 тысяч долларов.

«Лошади мне для души, птица — как хобби»

Около деревенского дома, который приобрели специально под ферму, пасутся три молодые лошади. Еще не объездженные. Прибыли от них никакой.

{img4}

«Они мне для души», — объясняет фермер.

Он здоровается с каждым, гладит, нежно приговаривая. В жизни он много ездил верхом. В планах сделать здесь агротуризм. Зимой лошади будут возить корм, чтобы экономить на солярке.

{img5}

Дом, который хочет приобрести Виктор для агротуризма.

«Цесарок разведем, дом еще один приобретем», — мечтает вслух Виктор.

За оградой у дома ходят птицы: гуси, мускусные утки с диетическим мясом, более жирные украинские утки. Всего около сотни. Но птицы также как хобби. Иногда на продажу. Прибыль от них небольшая.

{img6}

Виктору досадно, что деревенскую «чистую» птицу сейчас берут менее охотно, чем накачанных антибиотиками бройлеров.

{img7}

Цветы у дома Виктор сажает сам.

«Если тебе все на блюдечке, ничего не будет»

«Работать надо. Если тебе все на блюдечке, ничего не будет. Это нелегкая работа. Кто не шел в фермерство, тот не знает. Пленка дорогая, солярка дорогая. Даже машину песка взять — это бешеные деньги», — говорит Виктор.

Он вспоминает времена, когда возглавлял колхоз. В кабинете не сидел, от беготни слезала кожа на ногах. Но знал, где и что у него происходит. Предполагает, что сотрудники его не обманывали, со всеми по-хорошему договаривался. Поднял опорос с 3-5 поросят от свиноматки до 10 штук.

«Я любил животных. Я знал о свиньях все. Сотрудничал с учеными», — говорит собеседник.

Мы проезжали возле его поля, на котором выращивали картофель. Урожай уже выбрали, но даже с дороги видно, что уйму картофеля оставили в земле. Копали нанятые рабочие, работали небрежно. Виктор говорит, что сейчас по ночам приходят люди и собирают себе остаток.

«Мне это не бесплатно досталось. Приди — попроси. Как раньше было: три мешка себе собираешь, два мне», — возмущается мужчина.

«Видите, какие ручные»

Наконец доезджаем до последнего поля. На нем без ограждения стоят 30 взрослых телок, молодняк пасут отдельно. За коровами присматривает пастух с собакой.

{img8}

«Не машите на них. Идите спокойно. Они ручные », — успокаивает Виктор.

Сначала стадо отходит дальше — боится незнакомых. Однако через несколько минут коровы подходят ближе и наконец берут гостей в плотное кольцо. Это не способ атаки. Так они просят внимания. Подставляют лбы и носы, чтобы их погладили, пытаются облизать. Как домашние собачки. Легонько подбивают в бок рогом — так забавляются.

{img9}

«Вы спрашивали, как я отдыхаю. Это мой самый лучший отдых с ними», — объясняет Виктор и обнимает своих рогуль.

Каждую он знает по имени. Вот подходит рыжая Сморгонь, ее купили в Сморгони. Далее лежит необычного серого цвета Бронислава швицкой породы. Полностью черная — Ночка; Багира когда-то была дерзкой коровой, а теперь стала «самая лучшая», дает 35 литров молока в день. Сестры Гита и Зита, Венера, Марта, Милка, Белка, Маруся, Цветок, — знакомит Виктор с «девочками».

{img10}

Он уверяет, что коровы тоже знают свои имена и откликаются.

«Лизка, Лиза», — зовет он корову, которая стоит далековато и щиплет траву. Лизка поднимает голову и смотрит на хозяина.

«Видите, какие ручные. Колхозные так не будут», — объясняет фермер.

Фермерские коровы дают молока в разы больше, чем колхозные

Он сам добрый с коровами и ругает работников, если заметит, что те бьют их или кричат.

Виктор уверен, что благодаря доброте коровы дают больше молока. В колхозе в среднем корова дает 8-10 литров в день. Его коровы дают по 20-35 литров. Утучнение 4-5%, в магазине такое редко найдешь. Полагает, что если его коров сейчас отдать в колхоз, то надои уменьшатся.

Виктор вспоминает, что в колхозе платил дояркам: не за объем, а за утучнение молока, чтобы не разбавляли водой.

{img11}

К тому же так коровы растут спокойные, их потом легче научить доиться.

Коровы в частном хозяйстве живут по 17-18 лет. В колхозе — 3—5 лет, потому что живут на комбикормах, не выдерживает печень.

Виктор телок не забивает на мясо, только если заболеют или состарятся. И то жалеет. Бычков также продает людям растить, а не под нож. Говорит, что когда коров везут на бойню, они чувствуют и плачут.

«Я даже в больницу не могу лечь. Как они тут без меня? »

Продукцию Виктор возит на рынки в Лиду, Гродно, Минск. Говорит, потерь пока нет, но и прибыли большой тоже. Лучше идут молочные продукты. В лучшие дни они дают по 1000 рублей выручки.

«Завидуют, я думаю, люди. Говорят: «Молоко — дорого». А мы отдаем молоко с тлустасьцю 4,2% по 1 рублю. Это же не порошок растворили. Грубо говоря, магазинное масло стоит 19 рублей, а наше — 20 рублей. Но у нас жирное. В лаборатории жиромера на 85% не хватает на наше масло. Это же не пальма. Это натуральный продукт », — говорит Виктор.

{img12}

— У вас богатая семья?

— Среднего достатка, ничего сверхъестественного, машина старенькая. На хлеб, масло есть. Можем себе позволить включить в доме котел до отопительного сезона. Если бы я был на пенсии, то сидели бы дрожали. Мы не стремимся к роскоши, ни шуб, ни моря. Я даже в больницу не могу лечь. Как они тут без меня? — говорит Виктор.

В ответ на вопрос о мечте он теряется.

«Внуков уже пять. Чтобы все было хорошо, мирно. Чтобы здоровье было и позволило еще работать», — говорит мужчина.